ИСТОРИЯ ПРАВОВЫХ И ПОЛИТИЧЕСКИХ УЧЕНИЙ ВАРИАНТ №1
ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ
ЮЖНО-УРАЛЬСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
ФАКУЛЬТЕТ ЭКОНОМИКИ, УПРАВЛЕНИЯ ПРАВА
КАФЕДРА КОНСТИТУЦИОННОГО, АДМИНИСТРАТИВНОГО И МУНИЦИПАЛЬНОГО ПРАВА
КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА ПО УЧЕБНОЙ ДИСЦИПЛИНЕ:
«ИСТОРИЯ ПРАВОВЫХ И ПОЛИТИЧЕСКИХ УЧЕНИЙ»
ВАРИАНТ №1
Внимание!
Это ОЗНАКОМИТЕЛЬНАЯ ВЕРСИЯ работы №2200, цена оригинала 200 рублей. Оформлена в программе Microsoft Word.
Advertisement
Оплата. Контакты.
1. Провести сравнительный анализ произведений социалистов – утопистов XVI – XVII вв. Т.Мора и Т.Кампанеллы. Выделить общие черты и отличительные особенности проектов идеального государства в «Утопии» Т.Мора и «Городе сердца» Т.Кампанеллы.
Возрождение античного наследия повысило интерес к книге Платона «Государство». Развитие идей Платона об общности имуществ привело к появлению произведений, заложивших основы социализма Нового времени. Существенным новшеством теорий раннего социализма было умозрительное распространение общности имуществ на всех граждан (а не только на философов и воинов, как у Платона), а также обоснование демократических учреждений в государствах, базирующихся на общественной собственности.
В 1516 г. была опубликована «Золотая книга, столь же полезная, как и забавная, о наилучшем устройстве государства и о новом острове Утопии». Автор книги – англичанин Томас Мор (1478–1535 гг.), правовед по образованию, прославился как блестящий адвокат, был избран в парламент, затем занимал должность судьи, помощника шерифа г. Лондона и другие должности.
Достаточно внимательно прочитать «Государство» Платона и «Утопию» Т. Мора, чтобы убедиться, насколько велико было влияние первого на второго. Совпадают не только отдельные положения и принципы устройства идеального государства у одного и другого мыслителя, но порой даже и словесные выражения. Современные исследователи и комментаторы вскрывают целые пласты «платонизма» в «Утопии» .
Книга написана в популярном в то время жанре «рассказа путешественника»: некий мореплаватель Рафаэль Гитлодей побывал на неизвестном острове Утопия, общественное устройство которого его так поразило, что он рассказывает о нём другим.
Правда, в отличие от «Государства» Платона, у Мора мы не встретим той раскаленной атмосферы диалектического спора, которым насыщено «Государство». Это диалог не спорящих, это диалог, напоминающий скорее атмосферу школьного урока: один из участников больше спрашивает, другой — отвечает и рассказывает». Да и как тут спорить, когда мифический остров видел лишь один из персонажей романа .
Первая часть «Утопии» посвящена критике государственного устройства Англии: Р. Гитлодей сходу отвергает и архаический традиционализм , и чрезмерную жестокость английских законов о воровстве (воров, говорит он, «повсеместно вешали иногда по двадцати на одной виселице» и бесчеловечную практику огораживаний («овцы пожирают людей» ). В целом английское общество осуждается за слишком далеко зашедшую имущественную поляризацию населения: на одной стороне: «жалкая бедность», на другой «дерзкая роскошь» .
Взгляд на собственность как основу общества, определяющую его структуру, психологию, нравы, учреждения, законы, позволил Мору сделать ряд новых выводов о сущности государства и права. «При неоднократном и внимательном созерцании всех процветающих ныне государств, – писал Mop, – я могу клятвенно утверждать, что они представляются не чем иным, как неким заговором богачей, ратующих под именем и вывеской государства о своих личных выгодах». Богачи используют государство «во-первых, для того, чтобы удержать без страха потери то, что стяжали разными мошенническими хитростями, а затем для того, чтобы откупить себе за возможно дешевую плату работу и труд всех бедняков и эксплуатировать их, как вьючный скот. Раз богачи постановили от имени государства, значит, также и от имени бедных, соблюдать эти ухищрения, они становятся уже законами».
Автор «Утопии» одним из первых подчеркнул и то, что сложность и запутанность законодательства, охрана его жесточайшими наказаниями отвечают интересам богачей и направлены против трудящихся. Уже сами условия жизни простого народа, его приниженное положение не дают возможности разобраться в сложном законодательстве, истолковать и понять его запутанные положения. «Да ему и жизни на это не хватит, – писал Mop, – так как она занята у него добыванием пропитания». Эгоизмом богачей обусловлено также применение суровых, несправедливых наказаний к неимущим, перед которыми стоит «жестокая необходимость сперва воровать, а потом погибать».
Во второй части книги описываются учреждения и нравы жителей острова Утопии, находящегося в Новом Свете, где-то в южном полушарии. В Утопии существует общность имуществ и всеобщая обязательность труда; это коренным образом отличает общественный и политический строй утопийцев от порядков всех других государств.
Утопия – своеобразная федерация 54 городов. Утопийский сенат (по три представителя от каждого города) обсуждает общие дела острова – перераспределение продуктов, рабочей силы, прием иностранных посольств и др.
Устройство и управление каждого из городов одинаковы. В городе 6000 семей; в семье – от 10 до 16 взрослых. Каждая семья занимается определенным ремеслом (разрешен переход из одной семьи в другую). Для работы в прилегающей к городу сельской местности образуются «деревенские семьи» (от 40 взрослых), в которых житель города обязан проработать не менее двух лет (поощряются горожане, остающиеся в деревенской семье сверх этого срока).
Должностные лица в Утопии выборные. Каждые 30 семей избирают на год филарха (сифогранта); во главе 10 филархов стоит протофиларх (транибор). Протофилархи избираются из числа ученых. Они образуют городской сенат, возглавляемый князем. Князь (принцепс) избирается филархами города из кандидатов, предложенных народом. Должность князя несменяема, если он не заподозрен в стремлении к тирании. Наиболее важные дела города решают народные собрания; они же избирают большую часть должностных лиц и заслушивают их отчеты.
При описании государственных учреждений Утопии Мор во многом следовал античным образцам (государство-город, смешанная республика и др.). Вместе с тем он высказал ряд суждений о коренном изменении задач и методов деятельности государства, основанного на общественной собственности. Органы власти Утопии осуществляют общее руководство народным хозяйством и образованием. Именно поэтому должностные лица избираются из среды ученых (траниборы – члены городских сенатов); по той же причине создаются специальные учреждения для координации производства и потребления в масштабах страны (общеутопийский сенат).
Томас Мор подчеркивает демократизм учреждений утопийцев: «Между собой они живут дружно, так как ни один чиновник не проявляет надменности и не внушает страха. Их называют отцами, и они ведут себя достойно. Должный почет им утопийцы оказывают добровольно, и его не приходится требовать насильно». Когда возможно, государство сокращает и без того короткий (шестичасовой) рабочий день. В Утопии существует широкая веротерпимость. Там много сект и религий. Запрещено лишь возбуждать религиозный фанатизм, осуждачь верования других (однако атеисты не могут занимать должности, а также публично защищать безбожие).
Всюду, где можно, государство стремится обойтись без запретов и регламентации, ограничивающих свободу граждан. Имеются общественные столовые, но можно готовить пищу дома. «Хотя никому не запрещено обедать дома, но никто не делает этого охотно, потому что считается непристойным и глупым тратить труд на приготовление худшей еды, когда во дворце, отстоящем так близко, готова роскошная и обильная». Государство широко использует меры поощрения лиц, совершающих полезные для общества действия. В Утопии окружены всеобщим почетом граждане, добровольно исполняющие особо трудные или неприятные работы. Вместе с тем обязанность сифогрантов – наблюдать, чтобы никто не сидел праздно, а чтобы каждый усердно занимался своим ремеслом.
Новы и оригинальны рассуждения Мора о праве в Утопии. Поскольку в Утопии нет частной собственности, споры между утопийцами редки и преступления немногочисленны; поэтому утопийцы не нуждаются в обширном и сложном законодательстве. «У утопийцев законоведом является всякий, ведь… у них законов мало, и, кроме того, они признают всякий закон тем более справедливым, чем проще его толкование… Утопийцы считают в высшей степени несправедливым связывать каких-нибудь людей такими законами, численность которых превосходит возможность их прочтения или темнота – доступность понимания для всякого».
Очень своеобразно для своего времени Мор решает проблему наказания. Протестуя против применения смертной казни за кражу, Мор противопоставлял жестокому законодательству современной ему Англии законы живущего где-то на востоке народа, по которым преступников не казнят, а присуждают к общественным работам. Аналогичное законодательство существует в Утопии; утопийцы, совершившие тяжкое преступление, обращаются в «рабство».
Рабство, о котором идет речь в «Утопии», – совсем не то рабство, которое было известно Античному миру, – оно не пожизненно (князь или народ могут смягчить или прекратить рабство раскаявшихся и исправившихся преступников) и не наследственно. «По мнению утопийцев, оно является достаточно суровым для преступников и более выгодным для государства, чем спешить убить виновных и немедленно устранить их. Труд этих лиц приносит более пользы, чем их казнь, а с другой стороны, пример их отпугивает на более продолжительное время других от совершения подобного позорного деяния». Рабами становятся также военнопленные, взятые с оружием в руках, и осужденные на казнь преступники, купленные в других странах. Рабы закованы в золотые цепи (чтобы воспитать общественное презрение к драгоценным металлам) и выполняют неприятные работы (убой и свежевание скота и т.п.). Однако рядом с ними трудятся свободные утопийцы, добровольно выполняющие грязные работы: «Чем более они несут рабский труд, тем больший почет получают от остальных». Основная мысль Мора сводится к тому, что принудительные работы – более гуманная мера наказания, чем широко распространенная в его время смертная казнь.
К войнам Мор относился резко отрицательно. Политике феодальных монархов, помышлявших в основном о завоеваниях и военной славе, он противопоставлял миролюбие утопийцев. «Утопийцы сильно гнушаются войною, как деянием воистину зверским …вопреки обычаю почти у всех народов, они ничего не считают в такой степени бесславным, как славу, добытую войной».
Основным препятствием на пути учреждения нового строя Т. Мор считал жадность и гордость богачей. Он рассчитывал на разум (рационалистическое обоснование преимуществ общественной собственности, всеобщего равенства и общего труда) и случай (в сочинении Мора – философ Утоп, основавший новое государство и учредивший его законы).
Другие произведения Т. Мора не столь значительны, как «Утопия», принесшая ему всемирную славу. Вскоре после опубликования этой книги английский король Генрих VIII приблизил к себе Мора, назначая его на высокие государственные должности вплоть до высшей – лорда-канцлера . Разрыв Генриха VIII с римским папой явился одной из причин отставки Мора, отрицательно относившегося к Реформации. Мор был казнен по обвинению в государственной измене за отказ присягнуть королю как главе церкви. Получилось, что Мор пострадал за веру; это было использовано католической церковью, канонизировавшей автора «Утопии» (1886 г.).
Последующие теоретики раннего социализма испытали на себе сильное влияние «Утопии», в том числе и новых идей о государстве и праве.
Эти идеи получили дальнейшее развитие в произведениях Томмазо (Джиана Доменико) Кампанеллы (1568–1639 гг.). Доминиканский монах Кампанелла был заключен в тюрьму за участие в подготовке восстания против испанского ига в Калабрии (южная Италия). В тюрьмах, где он провел около 27 лет, Кампанелла написал, в числе других произведений, «Город Солнца» (издано в 1623 г.).
При описании общественного строя Города Солнца Кампанелла во многом следует «Утопии» Томаса Мора. Город находится где-то на острове около экватора. Он основан народом, решившим «вести философский образ жизни общиной». Здесь нет частной собственности, все трудятся в соответствии со своими природными склонностями, труд почетен. Воспитание и обучение связаны с производительным трудом, организуются и регулируются государством.
Мысли Кампанеллы о наилучшем общественном строе отличаются от взглядов Мора тем, что Кампанелла, подобно Платону, пытался распространить принцип общности на брачно-семейные отношения; соответственно этому производственной ячейкой в Городе Солнца является не семья, а мастерская или бригада. Всячески подчеркивая вслед за Мором почетность труда, Кампанелла осуждает рабство; поэтому преступников в Городе Солнца не присуждают к общественным работам. Вместе с тем в описании порядков Города Солнца значительно резче, чем в «Утопии», сказались уравнительность и грубый аскетизм. Вся жизнь соляриев (жителей Города Солнца) тщательно регламентирована. Они носят одинаковую одежду, получают одинаковую пищу (только в общественных столовых), военным строем отправляются работать, питаться, отдыхать, развлекаться.
Кампанелла полагал, что в обществе, основанном на общей собственности, сохранится государство. Однако государство, им описанное, резко отличалось от всего, что было известно истории политической мысли и государственных учреждений. Власть и управление в Городе Солнца основываются на трех принципах: 1) главными задачами нового государства будут организация производства и распределения, управление воспитанием граждан; 2) эти задачи государства обусловливают значительную роль ученых в осуществлении власти и управления; 3) новый общественный строй требует участия народа в управлении государством. Мор, наметивший эти принципы, считал возможным их осуществление в рамках соответствующим образом модифицированной смешанной республики, воспроизводящей ряд характерных черт античных и средневековых городских республик. Кампанелла же изображает совершенно новую организацию государственной власти, не имеющую аналогии в истории.
Ученые и лица, сведущие в какой-либо отрасли знания или искусства, образуют централизованную иерархию должностных лиц. Во главе Города стоит верховный правитель – «Солнце» («Метафизик») – всесторонне образованный человек, сведущий во всех науках, искусствах, ремеслах. Соответственно трем главным атрибутам бытия (мощь, мудрость, любовь) ему помогают три соправителя: «Пон» («Сила» – ведает военным делом), «Син» («Мудрость» – руководит развитием наук), «Мор» («Любовь» – управляет воспитанием, деторождением, сельским хозяйством, производством продуктов питания, одежды и др.).
Коллегии высших должностных лиц подчинены лица, ведающие узкими специальностями (таковы, в частности, Агроном, Скотовод, Воспитатель, Экономист, Перспективист, Геометр, Поэт, Астроном). Имеются начальники отрядов, главные мастера; существуют и такие должности, как Правосудие (уголовное и гражданское), Мужество, Великодушие, Усердие, Бодрость, и т. д. Власть должностных лиц опирается на всеобщее уважение и добровольное подчинение; они распоряжаются при производстве работ, решают споры, наказывают нарушителей порядка, поощряют достойных, воспитывают и обучают подрастающее поколение.
В Городе Солнца дважды в лунный месяц созывается общее собрание всех соляриев, достигших 20-летнего возраста. На Большом Совете, как называется это собрание, каждому предлагается высказаться о том, какие есть в государстве недочеты. На Большом Совете обсуждаются все важные вопросы жизни государства.
Весьма оригинальны мысли Кампанеллы о способах сочетания демократии и правления ученых-специалистов. Кандидатуры на тот или иной пост предлагаются воспитателями, старшими мастерами, начальниками отрядов и другими должностными лицами, знающими, кто из соляриев к какой должности более пригоден; в Большом Совете каждый может высказаться за или против избрания; решение о назначении на должность выносится коллегией должностных лиц (четыре главных правителя, руководители соответствующих наук или ремесел, начальники отрядов).
Большому Совету принадлежит право поддержать или, наоборот, предотвратить назначение какого-либо лица; еще обширнее права Совета в контроле, критике и смене должностных лиц – здесь ему принадлежит решающее слово. Как видно, Кампанелла, считавший, что для исполнения той или иной должности необходимы специальные познания, четко понимал, что даже и наличие таких познаний не дает права оставаться в должности лицу, не завоевавшему популярности у сограждан.
Должностным лицам помогают советом так называемые жрецы, которые определяют дни посева и жатвы, ведут летопись, занимаются научными изысканиями (в том числе модной тогда астрологией, которую Кампанелла в духе времени считал важной наукой).
В Городе Солнца существуют право, правосудие, наказания. Законы немногочисленны, кратки и ясны. Текст законов вырезан на колоннах у дверей храма, где осуществляется правосудие. Солярии спорят друг с другом почти исключительно по вопросам чести. «Они преследуют у себя неблагодарность, злобу, отказ в должном уважении друг к другу, леность, уныние, гневливость, шутовство, ложь, которая для них ненавистнее чумы». Процесс гласный, устный, быстрый. Для уличения необходимо пять свидетелей (это определяется тем, что солярии всегда ходят и работают отрядами). Пытка и судебные поединки, свойственные феодальному процессу, не допускаются. Наказания воздаются по справедливости и соответственно проступку.
Кампанелла порицал аморализм политиков и тиранов, придумавших понятие «государственная необходимость», которое сводится к выгодному только им правилу – «для сохранения и приобретения власти можно преступить любой закон». Кампанелла с горечью писал:
«Государи почитают Макиавелли за Евангелие. Ведь никто не верит ни в Библию, ни в Коран, ни в Евангелие, а все ученые и государи суть политики – макиавеллисты».
Представления Кампанеллы о путях утверждения нового общества туманны. Город Солнца основан неким мифическим народом, сведущим в философии и астрологии. По мере распространения необходимых познаний весь мир придет к тому, что будет жить согласно их (соляриев) обычаям. Порядки Города Солнца он называет, как и Утопию Томаса Мора, «образцом для посильного подражания», государственным устройством, «открытым посредством философских умозаключений».
Ранние социалисты теоретически доказывали недостаточность лишь формального равенства людей. Идея производства и распределения на основе общественной собственности более всего была порождена стремлением достичь социального равенства и свободы людей, их материальной обеспеченности. Но в условиях низкого уровня развития производства это равенство в их трудах доводилось до уравнительности (даже одинаковой пищи и одежды), ограничения потребностей членов общества. Необходимость государственного или общественного руководства экономикой, не знающей товарно-денежных отношений, порождала мысль о детальной законодательной регламентации отношений производства и потребления, быта и образования. Неумение найти стимулы к труду в обществе без конкуренции и частной собственности вело к преувеличению возможностей прямого государственного принуждения и надзора над процессом труда. Получилось так, что стремление преодолеть антагонизмы общества, порожденные частной собственностью, привело к умозрительному конструированию общества, совпадающего с государством. Это государство при всей необычности для того времени его демократических форм все же противостояло народу, поддерживая раз навсегда разработанный философский идеал.
Таким образом, Т.Мор и Т.Кампанелла предложили новый государственный строй, строй всеобщего равенства. Правда, подобные идеи существовали еще с античности (напр. Платон), Мор и Кампанелла же развили их и адаптировали к реалиям нового времени.
Идеи Мора и Кампанеллы, были, безусловно прогрессивны для своего времени, но они не учитывали одну важную деталь, без которых утопия — общество без будущего. Социалисты-утописты не учли психологию людей.
Дело в том, что любая утопия, делая людей принудительно равными, отрицает возможность сделать их счастливыми. Ведь счастливый человек – это чувствующий себя в чем-то лучшим, в чем-то превосходящим остальных. Он может быть богаче, умнее, красивее, добрее. Утописты же отрицают любую возможность для такого человека выделиться. Он должен одеваться как все, учиться как все, иметь ровно столько имущества, сколько и все остальные.
Социалисты-утописты предлагали карать любое отклонение от заданной государством нормы, параллельно пытаясь изменить менталитет человека. Сделать его неамбициозным, послушным роботом, винтиком системы.
2. Произвести анализ работы Н.Макиавелли «Государь»: вопросы психологии и механизма властвования: использование природы человека, его слабостей для завоевания и поддержания власти, роль личностных качеств правителя в эффективном управлении: умения подбирать советников, противодействовать льстецам и т.п.; политические идеи Н.Макиавелли. Макиавелли и «макиавеллизм». Влияние работы «Государь» на последующее развитие политической и правовой мысли
Достоин уважения не просто тот,
кто стоит во главе государства,
но тот, кто умеет им управлять.
Н. Макиавелли
1) Пожалуй, наиболее последовательно абсолютистское понимание суверенитета мы находим у Никколо Макиавелли (1469 — 1527), который фактически раскрыл подлинные основы «реалистической» политики государей, усиливающих и расширяющих свою власть всеми средствами, «дозволенными» и «недозволенными». Сильное государство, по Н. Макиавелли, — это, по сути, абсолютное, централизованное государство, неразрывно связанное с личностью государя .
Н. Макиавелли не проводит четкого разграничения между государем и государством. С целью максимальной реализации государственных интересов он наделяет своего государя, по сути, верховной, суверенной государственной властью. Жизнеспособное государство, по Н. Макиавелли, — это государство, в котором реально обеспечивается неограниченная власть монарха (суверена), при этом абсолютная власть суверена и государственный суверенитет рассматриваются как тождественные понятия .
Государственную власть Н. Макиавелли трактовал как единую силу, господствующую над всеми безгранично и безусловно. В основе власти как силы лежит страх. Макиавелли отмечал, что при выборе опоры для власти государя «надежнее выбирать страх и поддерживать его угрозой наказания, которым невозможно пренебречь» . Для осуществления государственной власти создается государство как форма ее реализации. Особый интерес вызывает тот факт, что Н. Макиавелли отрицал даже самое возможность наличия властных полномочий у чиновников государства, только государь концентрирует у себя всю полноту власти. Такую непререкаемость может сообщить государственной власти только верховная воля, обеспечивающая само существование государства, его могущество и порядок в стране. Именно Н. Макиавелли принадлежит заслуга создания штампа «государь — опекун народа». Идея верховной неделимой власти вплотную подвела Н. Макиавелли к понятию государственного суверенитета, что является несомненным достоинством его исследований. Следовательно, в работах Н. Макиавелли сущность государственной власти представлена в качестве абсолютной силы, основанной на страхе наказания, способной подчинять себе народ.
2) В сочинении «Государь» Н. Макиавелли термин «суверенитет» не употребляет, но его идеи легли в основу абсолютистского учения о государственном суверенитете. Как отмечает И.Д. Левин, «без Н. Макиавелли не было бы и Ж. Бодена» .
Первым ввел в политико-правовой оборот термин «суверенитет» французский философ и юрист Жан Боден (1530 — 1596). Он впервые сформулировал ставшее классическим понятие суверенитета: «Суверенитет есть постоянная и абсолютная власть государства» .
В работе «Шесть книг о республике» Ж. Боден определил государство как субъект, обладающий суверенитетом, то есть «абсолютной, не связанной никакими законами властью над подданными», а значит, в первую очередь и над феодалами, которые к этому времени еще продолжали претендовать на власть наряду с монархом. Понятие суверенитета, сформулированное Ж. Боденом, стало основой теории государства Нового времени. Суверенитет для мыслителя — не просто атрибут государя, но сама субстанция, само определение государства. Его концепция «сильного государства» представляет собой теоретическую систему категорий и понятий, сконцентрированных вокруг понятия суверенитета . Ж. Боден писал, что «суверенитет кроется в совокупности свободных и разумных существ, составляющих народ», «эту верховную власть над гражданами с правом жизни и смерти народ может передать одному из граждан без всяких ограничений так же, как может это сделать собственник, желающий кого-либо одарить» .
Рассматривая логику становления понятия суверенитета, следует иметь в виду, что процесс укрепления власти монарха логически оказался связанным с идеей, что объединенный в государстве народ нуждается в суверенной власти.
Эта идея нашла яркое выражение в работах Томаса Гоббса (1588 — 1679), написанных менее чем через столетие после появления трудов Ж. Бодена.
3) Как справедливо подчеркнула Н.А. Нарочницкая, «сталинский опус — удивительный образчик макиавеллизма, когда, виртуозно жонглируя марксистскими постулатами, цинично и иезуитски воздавая должное гениальности «основоположников», Сталин камня на камне не оставил от Энгельсовых обличений России в особой по сравнению с другими державами реакционности» .
По свидетельству отдельных исследователей, одна из самых знаменитых работ Макиавелли «Государь» была у Сталина настольной книгой . И вот еще одна оценка. «Сталин внимательно читал «Государя» Макиавелли, и в политике, как и в отношении к людям, он был его способным учеником» . На мой взгляд, даже значительно превзошел учителя…
Следует также отметить, что очень интересную оценку главному произведению Макиавелли дал немецкий философ права Карл Шмитт. Он писал, что «если в «Государе» и прорываются подлинные эмоции, так это ненависть и презрение к дилетанту в сфере политической жизни, к халтурщику, который не доводит дело до конца, проявляет половинчатую жестокость и половинчатую добродетель» .
Вышесказанное позволяет сделать вывод, что большевики, и в первую очередь Сталин, еще до прихода к власти вполне усвоили один из главных постулатов Никколо Макиавелли: «…двойную славу стяжает тот, кто создаст государство и укрепит его хорошими законами, хорошими союзниками, хорошим войском и добрыми примерами; так же как двойным позором покроет себя тот, кто, будучи рожден государем, по неразумию лишится власти» . Ценность данного замечания гениального средневекового мыслителя заключается в том, что оно абсолютно свободно от идеологических предпочтений и оценок. Ключевым моментом, с точки зрения Макиавелли, является способность государя грамотно управлять своей страной. И удержать таким образом власть. С этой точки зрения двойной позор ее утраты одинаково может пасть как на наследственного монарха, каковым являлся Николай II, так и на генерального секретаря ЦК КПСС, каковым был М.С. Горбачев. Фактически оба они утратили власть из-за серьезных ошибок в управлении и нежелания считаться с объективными законами бытия власти. Как справедливо отмечал Макиавелли, «кто меньше полагался на милость судьбы, тот дольше удерживался у власти» .
Макиавелли рисовал образ государя, для которого его личная власть не благо само по себе, а средство достижения определенной политической цели. Правитель должен учитывать главные стимулы человеческой активности и использовать имущественные стремления людей для господства над ними. В соответствии с философией истории Гегеля в деяниях великих правителей «субстанционально содержится историческая необходимость». Правители — это «доверенные лица мирового духа».
Личность правителя во многом определяет характер руководства в государстве, а порой влияет на изменение формы правления в государстве. Глава государства волен задавать вектор развития государства: являясь центральной властной персоной в человеческом сообществе, он играет ключевую роль в реализации собственной воли и воли многих людей, что в совокупности создает феномен его власти.
3. Необходимость синтеза либеральных и консервативных идей как политологическая проблема
В современном мире происходят кардинальные перемены в социально-экономической, политической и социокультурной сферах. Эти изменения приводят к значительной корректировке основных ценностей таких течений общественно-политической мысли, как либерализм и консерватизм. Изменяется оценка роли государства, научно-технического прогресса, демократии и других важнейших компонентов современного общества, что приводит к перестройке научного понятийно-категориального аппарата. Об этом свидетельствует появление таких, казалось бы, несовместимых понятий, как «левый консерватизм», «прогрессивный консерватизм», «демократический консерватизм», «либерал-консерватизм», «консервативный либерализм» и т. д. Следовательно, изменяется само содержание, вкладываемое в понятия «либерализм» и «консерватизм». Появляется множество конструкций, которые нельзя однозначно оценивать по линии «либералы-консерваторы».
Обе модели общественного развития являются подвижными и динамичными. В зависимости от конкретной исторической ситуации консервативный и либеральный сегменты в общей системе общественно-политической мысли могут расширяться или сужаться, проявлять себя изолированно или сближаться, создавая либерально-консервативный синтез. Создается по сути пограничное пространство, которое можно представить как зону взаимопроникновения либерализма и консерватизма. П.Б.Струве полагал, что либеральный консерватизм возникает в некоторой точке, где «либерализм и консерватизм, конечно, сходятся» .
Синтез консерватизма и либерализма может быть перманентным процессом, результаты которого будут зависеть как от соотношения компонентов, так и от внешнего воздействия — условий, которые определяют содержание и темпы процесса в зависимости от потребностей конкретного момента или субъекта. В результате получится либо «либеральный консерватизм», либо «консервативный либерализм». Один из исследователей либерально-консервативного синтеза В.Ф. Пустарнаков отмечает, что в итоге появляется феномен, образующийся «в результате скрещивания генетически различных родительских форм», или продуцируется симбиоз, как форма «сожительства двух организмов разных видов, для которых их сожительство оказывается взаимовыгодным» .
Либерализм как идеология и политическая практика доказал свою жизнеспособность и, несмотря на многочисленные кризисы в своем историческом развитии, видоизменялся, приспосабливаясь к реальной политической действительности. Такие основные принципы либерализма, как свобода личности, неприкосновенность прав человека, правовое государство, парламентская демократия, плюрализм, гражданское общество и некоторые другие стали неотъемлемой частью общечеловеческой политической культуры. Отличительной особенностью современного либерализма является не только признание личной ответственности граждан, но и готовность государства взять на себя некоторую ответственность в том случае, если исчерпаны их возможности. Задачей либерализма всегда являлось формирование изменений со знаком «плюс», что отличает его от консерватизма. В современных общественно-политических условиях ответы либерализма на конкретные вопросы времени различны.
Консервативный либерализм предполагает адаптацию к жизни, извлечение уроков из истории, понимание условий, в которых действует власть, не предъявление безрассудных требований, а конструктивное сотрудничество.
Либерализм лишь одно из начал человеческой жизни, но оно не является единственным. Как отмечал Н.А.Бердяев, «невозможно нормальное и здоровое существование и развитие общества без консервативных сил. Консерватизм поддерживает связь времен… соединяет будущее с прошлым…» .
В статье «Либерализм, демократия, консерватизм и современные движения и течения», опубликованной 1 июня 1933 г. в газете «Россия и славянство», П.Б. Струве отмечал, что подлинным содержанием консерватизма является государственность как «утверждение всенародного единства, или соборной личности народа, и против классовых поползновений, и против безоглядных притязаний личности, т.е. против чрезмерностей коллективизма и против крайностей индивидуализма. Консерватизм в этом понимании получает — рядом с либерализмом — какое-то особое и весьма широкое значение и обоснование» .
Еще ранее — за полвека до свержения самодержавия — князь В.П.Мещерский убеждал в своих «Речах консерватора», что «либерализм должен иметь место в нашей жизни, и большое место, но не менее большое место должен иметь и консерватизм. Либерализм один царствовать не может даже в республиках. Неужели же у нас, в России, мыслимо его единоцарствие? Где же основы такого порядка вещей? Неужели в нашем народе?» .
Но была в развитии России и другая духовная традиция, которая нашла выход в разумном сочетании идей либерализма и консерватизма. Ее представители понимали: свобода личности тем и отличается от своеволия, что может существовать только в праве и держаться только правом. Эта традиция здоровой консервативной мысли, либерального консерватизма (или консервативного либерализма), наличием которой, в отличие от предреволюционной Франции XVIII века, по замечанию Струве, Россия XIX века могла действительно «похвастаться».
Либеральный консерватизм как тип социально-политической ориентации, безусловно, вписывался в либеральную парадигму, в основе которой — признание абсолютной ценности личности и приоритет эволюционно-реформистских методов социального переустройства. Но как особое направление отечественной социологической и политико-философской мысли либеральный консерватизм, развиваясь в условиях пореформенной России после убийства Александра II, когда его «великие реформы» 1860-х годов были осуществлены лишь частично, имел свои сущностные характеристики. Они выражались в синтезе основных идей традиционного либерализма (свобода и права личности, реформаторство) и консерватизма (порядок, сильная государственная власть, религиозно-нравственные традиции, преемственность), в одинаковой ценности и равнозначном признании как самоценности свободы индивида, так и ценностей общенационального, общегосударственного, «коллективного», прежде всего порядка и стабильности, обеспечиваемых властью.
История либерализма в России на примере одного из вариантов его национальных модификаций — «охранительного» либерализма Б.Н. Чичерина или либерального консерватизма П.Б. Струве, С.Л. Франка и др. — подтверждает закономерность: чем больше либерализм был связан с национальным самоопределением и внутриполитическими проблемами «догоняющего типа развития», с процессами модернизации, тем больше он «пропитывался» идеями консерватизма.
Некоторые российские и зарубежные политологи связывают возможности и будущее либерализма в России либо с утверждением основных идей русского либерального консерватизма, соединяющего ценности либеральной демократии и национальных государственных и духовных традиций, либо с усвоением ценностей «нового» либерализма, синтезирующего принципы классического либерализма и социал-демократии. По их мнению, в России нет либеральной традиции и общественных условий, благоприятных для развития либерального сознания. Поэтому необходим синтез для соединения экономического либерализма с духовно-культурным консерватизмом.
Под консерватизмом понимается политическая идеология, выступающая за сохране¬ние существующего общественного порядка, главным образом морально-правовых отношений, воплощенных в нации, религии, браке, семье, собственности. Оксфордский политический словарь акцентирует внимание на том, что консерватизм «приводит к возникновению способа мышления… который ставит перед всеми грандиозными предложениями и принципами вопрос: действительно хороша ли эта идея при данных конкретных условиях?» .
Характерной особенностью большинства консервативных течений является неприятие гражданского индивидуализма, ослабляющего национальное государство, и признание индивидуализма в экономике. Свобода понимается консерваторами как свободно избранное подчинение вышестоящему порядку, так как идеалом для них служит сильное государство, стоящее над обществом и регулирующее его конфликты.
Современный консерватор – носитель интегративного сознания. Для него интересы государства, нации общества выше, чем интересы личности или социальной группы. Либералы же представляют общественно-политическую жизнь как состязание различных социальных групп, интересы которых выражаются общественно-политическими партиями и движениями, что расценивается в качестве гаранта стабильности общества.
Сейчас сложно однозначно разграничить консерватизм и либерализм. В современных обществах у них больше сходств, чем различий. В обоих случаях отстаивается свобода индивида, конституционное государство, господство законов. Различаются они между собой в оценке путей, ведущих к цели, и трудностей в ее достижении.
Современные консерваторы выступают против укрепления государственной власти, которая ограничивает свободу индивида, создает коррумпированную бюрократию, сдерживает предпринимательскую инициативу излишним контролем, неспособна улучшить качество жизни. Свобода для консерваторов – это не самостоятельность автономного субъекта, а свободно избранное подчинение вышестоящему порядку.
Современные либералы полагают, что абсолютизация рыночной экономики ведет лишь к диспропорциям и усиливает беззащитность слабых, которых может поддержать государство.
У новой России оказалось два прошлого – досоветское и советское. Поэтому трактовки консерватизма у исследователей этого идеологического течения различные. Так российский консерватизм, принявший государственно-со¬циалистический характер, тесно слившийся с национал-патриотизмом, представляет собой противополож¬ность западному консерватизму.
Для российских консерваторов жизненно важными ценностями являются равенство, справедливость. Равенство понимается в социалисти-ческом, перераспределительном смысле и заключается не в равенстве возможностей, а в равенстве результатов. Поэтому делается ставка на го-сударственный патернализм как главное орудие распоряжения и распределения материальных и духовных благ.
Консервативные тенденции очень сильны в политическом сознании россиян. Кардинальные перемены в культуре требуют длительного времени, так как консервативный дух имеет глубокие корни в тысячелетней российской истории. Утверждению консервативного мышления способствуют исторические кризисы, резко сокращающие пространство, в котором дееспособен либерализм и его политика, что заставляет его приспосабливаться к изменяющимся условиям. Так в конкурентной борьбе с социалистической системой ведения хозяйства, основанного на коллективной собственности и социальной защите населения, либерализм пришел к убеждению в необходимости существования регулируемого рынка.
Современный либерализм не имеет ничего общего с теми отрицательными явлениями, которыми характеризуется российское общество. Сто лет назад Б.Н.Чичерин предупреждал о том, что насилие, нетерпимость и безумие часто прикрываются именем обаятельной идеи. Либерализм не является исключением. Он «является в самых разнообразных видах, и тот, кому дорога истинная свобода, с ужасом и отвращением отступается от тех уродливых явлений, которые выдвигаются под ее знаменем» . Именно такая ситуация возникла в России в 1990-х гг., что нанесло либеральной идее непоправимый ущерб.
Современная неготовность общества к переменам в значительной степени объясняется тем умственным складом, который сложился в русском народе в течение последних столетий и который имеет, с одной стороны, склонность к анархии, а с другой стороны – к послушанию и подчинению, но не к самостоятельности и стремлению к самореализации.
Современное развитие невозможно без свободного гражданина, способного стать актором в политическом процессе, разумно сочетающего свободу и ответственность. Характерная для России «воля без ответственности» должна уйти в прошлое, уступив место правовому сознанию.
Современные российские консерваторы отдают приоритет национально-государственному интересу, не доверяют научным гипотезам в крупномасштабных (общесоциальных) проектах, считая такое доверие опасным, неблагоразумным и непрактичным. Традиции, вытекающие из соответствующего понимания смысла человеческой жизни (в идеале — из религиозной веры), решающим образом определяют развитие социальных организмов. Исследователи выделяют три основных современных консервативных принципа, которые характерны и для его исторических предшественников: следование традиции, антирационализм и антииндивидуализм.
В современное время либерализм в значительной мере определяется методом разработки и проведения политики и в меньшей степени программным содержанием. Синтез либеральных и консервативных ценностей обеспечивает либерально-консервативному срезу идеологической мысли долгое будущее. Для России точками соприкосновения консервативного либерализма с либеральным консерватизмом возможны следующие: определение сфер и пределов государственного регулирования, поддержание общественного порядка и стабильности, продолжение экономических реформ.
Консервативно-либеральный подход состоит в том, чтобы искать средства и пути, выявлять соответствующие силы, которые помогут создать механизмы реализации либеральных целей. Как свидетельствует опыт других стран, осознание необходимости либеральных преобразований в России придет через повышение благосостояния народа, обеспечение его первоочередных потребностей, связанных с материальной составляющей и безопасностью.
Консервативный либерализм тяготеет к осторожным, медленным реформам, соизмеряющим свои шаги с реакцией общества на проводимые преобразования, так как быстрые изменения могут привести к разрушению существующего порядка с соответствующими представлениями о справедливости, что является взрывоопасным для общества.
Адаптация отдельных советских и исторически сложившихся российских ценностей к современным реалиям в контексте развития российского государства может составить консервативное наполнение той либеральной модели, о которой заявляет российская власть. Однако, для реализации данной модели политическим субъектам необходимо научиться слушать и слышать друг друга, толерантно относиться к оппонентам, развивать в первую очередь те качества, которые в большей степени ассоциируются с либерализмом. Лишь после освоения индивидами этих качеств, которые в современном мире принято называть цивилизованными, возможно наполнение либерализма консервативным содержанием.
СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1. Антология мировой политологической мысли. В 5 т. Т.1. М.: Мысль, 1997.
2. Бердяев Н.А. Философия неравенства // Бердяев Н.А. Судьба России: Сочинения. М., 2000.
3. Блюменкранц М. Макиавелли: уроки истории // Макиавелли Н. Государь. М.; Харьков, 2003.
4. Всемирная история в 10 томах, Т.4. М.: И-во Социально-экономической литературы, 1958.
5. Громов Е. Сталин: власть и искусство. М., 1998.
6. История политических и правовых учений: Учебник / Под ред. О. Э. Лейста. М., 1997.
7. История теоретической социологии. В 5 т. Т.1. М.: Наука, 1997.
8. Левин И.Д. Суверенитет. СПб., 2003.
9. Либеральный консерватизм: история и современность. Материалы Всероссийской научно-практической конференции. М., 2001.
10. Макиавелли Н. Государь. М., 1998.
11. Мещерский В.П. Нечто о консерватизме у России // Родина. 1993. № 5-6. Мор Т. Утопия. М., 1978.
12. Нарочницкая Н.А. Россия и русские в мировой истории. М., 2005.
13. Пастухова Н.Б. Проблемы государственного суверенитета. М., 2006.
14. Политика: Толковый словарь: Русско-английский. М., 2001.
15. Скирбекк Г., Гилье Н. История философии / Пер. с англ. В. И. Кузнецова; Под ред. С. Б. Крымского. М., 2000.
16. Струве П.Б. О мере и границах либерального консерватизма // Полис. 1994. № 3.
17. Федорова М.М. Классическая политическая философия. М., 2001.
18. Чичерин Б.Н. Различные виды либерализма // Опыт русского либерализма. Антология. М., 1997.
19. Шершеневич Г.Ф. История философии права. СПб., 1999.
20. Шмитт К. Диктатура. СПб., 2005.